http://thelastpageof.livejournal.com/154926.html
Засада. «Супервторник» не выявил лидера гонки. Внутрипартийная кампания не останавливается. Кандидаты продолжают борьбу. Никто не желает уступать. При этом никто не размышляет об угрозе «оранжевой чумы», о хипстерских протестах, об интернет-хомячках, о реальном расколе страны и виртуальных опасностях для американской государственности. Демократия устроена именно так, что споры о политическом лидерстве могут продолжаться довольно долго. (Кстати, это заметно сокращает количество ошибок в госуправлении и повышает эффективность принимаемых впоследствии политических решений.) Функция рекрутирования основных кандидатов в президенты неотрывна от процесса политической социализации граждан. Избиратели, вовлекаясь в актуальные обсуждения, споры и дискуссии, начинают лучше понимать политику. Лучше разбираться в механизмах функционирования власти и усложняющихся принципах организации политических институтов.
Нынешняя российская политсистема стремится создать впечатление, что она, в принципе, не намного отличается от той же американской. Дескать, в своей основе она такая же, хотя, вне сомнений, с некоторыми почвенническими особенностями в силу невозможности сочленения национальных интересов. Мол и там, и там действуют выборные придумки и политтехнологии, есть креативные пропагандисты на жаловании и с чёткими прайсами на гонорары, нет равенства финансовых, медийных и организационных возможностей кандидатов. Легко обнаруживаются и другие, кажущиеся универсальными схожести. Компроматы, подставы, «вертикали», митинги, упёртая электоральная активность сельских жителей, системы скрытого администрирования и всякие прочие коррупции. Все политики говорят одно, подразумевают другое, а тайно вожделеют третье. А что вы, уважаемые граждане, хотели? Демократия не совершенна. Имеет свои изъяны.
Вот только в Штатах внутриполитическая ситуация после «супервторника» не приводит к тому, что вдумчивые обозреватели начинают констатировать ощущение исчерпанности политической модели, существовавшей на протяжении нескольких последних лет. Нет бескрайне огорчающего осознания, что развели, прикупили, закаруселили, вытолкнули, принудили, вбросили, переписали, подогнали и слицемерили. Неожиданные диагнозы в стиле «эти выборы не были выборами» звучали бы, по крайней мере, неадекватно. А оценочные суждения о неубедительности, нечестности и несправедливости не ставят под сомнение саму идею праймериз как процедуры последовательного определения консолидированного партийного номинанта.
Борьба республиканцев за президентское выдвижение от своей партии явно затягивается. Ясность относительна. Успех Митта Ромни нельзя назвать безусловным. Перевес несущественный. Пограничная (она же финишная) черта не пересечена. Р. Санторум и Н. Гингрич из гонки не выбиты. Лидер кампании никак не может окончательно победить. Он подвергается бесконечной череде ударов, и это препятствует закреплению его успеха. Напряжение возрастает. Сомнения остаются. – Стоит ли в таких обстоятельствах ставить вопрос о качестве электорального процесса? Никто не отменял электоральную географию и предпочтения различных социально-демографических групп населения. Достаточно ли просчитать, как именно определённый штат будет голосовать на оставшихся этапах предварительных выборов?
В «супервторник» Н. Гингрич одержал лишь одну победу. В штате Джорджия. Да, пока он не выглядит полноценной альтернативой М. Ромни. Хотя именно у него самый значительный электоральный потенциал. Он демонстрирует возможность привлекать голоса консервативных сторонников. Однако важен ещё один момент. В отличие от Р. Санторума, он не стремится себя подороже «продать». Например, взамен получения номинации в вице-президенты. В настоящее время М. Ромни остаётся максимально вероятным претендентом на президентскую номинацию от республиканской партии. Согласно американской внутриполитической традиции, вице-президент обычно подбирается так, чтобы компенсировать и даже заретушировать очевидные недостатки партийного кандидата в президенты. Митту Ромни на этой позиции будет нужен консерватор. Большой вопрос, кто им станет. Ньют Гингрич был бы идеален, но именно он и именно сейчас является наименее договороспособным.
При этом важно понимать, что значение востребованного нынешней кампанией качества «твёрдый консерватор» определяется общей линией республиканцев на противостояние с действующим президентом Б. Обамой. Последнее обстоятельство немаловажно. Многие голоса М. Ромни продолжает получать не потому, что республиканцы его боготворят. Просто считается (и наблюдательно-логически, и по результатам постоянных социологических замеров), что у него больше всего шансов выиграть президентские выборы. Это – лишь процедурное предположение, без помощи которого реальные (формальные и неформальные) правила определят победителя президентской кампании. И здесь вновь стоит сослаться на базовые установки американской демократии. Только выборы носят решающий характер при фиксации политического лидерства. – Анализируя российский опыт, без труда можно представить ситуацию, когда выборы проводятся, когда соблюдаются основные гарантии гражданских свобод, однако никакого влияния на проводимую политику и на фактический состав политического руководства эти электоральные события не оказывают. Тем интереснее наблюдать за процессом, который никто не упрекнёт в отсутствии честности и столь ожидаемой гражданами непредсказуемости.