На главную страницу


Иван Цветков

Довольно-таки неуклюжее словечко whataboutism внезапно приобрело в последнее время удивительную популярность. Его русский эквивалент - «какнасчетизм» - вообще непроизносим, поэтому будем использовать английскую версию, тем более, что популярно это определение именно в западных странах.

Все началось с того, что Эдвард Лукас в небольшой заметке, опубликованной в Economist в 2008 году, напомнил читателям об известном приеме советских пропагандистов, которые в ответ на американскую критику вместо оправданий и объяснений обычно спрашивали: «а как насчет ваших собственных проблем?» (what about your own problems?), и переводили разговор на другую тему, вроде преследований чернокожих, безработицы или войны во Вьетнаме.

Лукас отметил, что российская сторона все чаще обращается к whataboutism в современных дискуссиях. Характерно, что в качестве примера он привел фразу, сказанную в ходе телемоста Алексеем Пушковым («как вы можете обвинять нас в бряцании оружием, если сами используете это оружие в Ираке»), который в 2008 г. был простым тележурналистом, а сегодня возглавляет в Государственной Думе комитет по международным делам.

Карьерный рост Пушкова наглядно показывает, что аргументация в духе whataboutism считается в современной России одним из самых неотразимых дискуссионных приемов. На федеральных каналах и в государственных СМИ трудно найти известных журналистов и комментаторов, которые не посвящали бы значительную часть своих материалов о США и европейских странах смакованию различных проблем, неурядиц и внешнеполитических провалов.

Известный англоязычный телеканал Russia Today также активно использует эту тактику, из-за чего любая кризисная ситуация в США всегда сопровождается повышением его рейтинга - в мире многие не любят Америку и открыто радуются ее неудачам.

Более того, whataboutism можно считать одним из излюбленных риторических приемов президента Путина и его спичрайтеров. Начиная со знаменитой мюнхенской речи 2007 г. и до последних высказываний, связанных с украинским кризисом и присоединением Крыма, Путин все более охотно оправдывал свои спорные политические шаги аналогичным поведением Вашингтона и Брюсселя.

 

                                                       Фото: AP

Как же объяснить возрождение в современной России вроде бы забытого советского пропагандистского трюка? Ведь не секрет, что он давно признан логической несуразицей, примитивным аргументом, рассчитанным на простаков, которых можно сбить с толку, переведя разговор на другую тему.

Даже в самом СССР народ смеялся над потугами пропагандистов, сочиняя анекдоты, в которых на вопрос американцев о причинах низкого уровня жизни в стране из Москвы следовал ответ: «а зато у вас негров линчуют».

Сегодня же в России каждый новый образчик whataboutism вызывает, как правило, волну восторженных аплодисментов. Что же произошло? Российский народ, вместе с политической элитой и экспертным сообществом окончательно поглупели и утратили способность воспринимать что-либо кроме примитивных пропагандистских фокусов? Или в мире действительно происходит нечто такое, что убеждает россиян в приоритете внешних событий над внутренним неустройством их страны?

Для начала немного истории. Одним из первых известных критиков 'whataboutism' был, несомненно, Иисус Христос, увещевавший своих учеников обращать внимание на бревно в своем глазу, прежде чем выискивать соринку в чужом.

В российско-американских отношениях использование whataboutism началось, вопреки общепринятому мнению, не в 1960-е годы, а гораздо раньше. Уже в книге 1950 г. «America Faces Russia» американский историк Thomas Bailey писал о, возможно, первом случае, когда российские власти использовали свой «неотразимый» аргумент о линчевании чернокожих в США.

Это произошло в начале 1880-х годов, в ответ на официальный протест, высказанный правительством США в связи с еврейскими погромами в России и последовавшей за ними первой волной иммиграции российских евреев в США.

Первый удар whataboutism'а не застал американцев врасплох, и они быстро нашли, что возразить: да, в наших южных штатах случаются подобные трагедии, но их чернокожие обитатели не переезжают десятками тысяч на берега Волги, и не создают российскому правительству лишних проблем.

С тех давних пор многое поменялось во внешней и внутренней политике США и России, но whataboutism был прочно взят на вооружение российской стороной, и активно применялся в периоды обострения отношений. Этому немало способствовал тот факт, что Соединенные Штаты, превратившись в ведущую мировую державу, стали гораздо активнее, чем их предшественники в этой роли, обращаться к моральным аргументам в своих отношениях с другими странами, и в особенности с Россией.

Россия по многим параметрам хорошо подходила на роль антагониста США еще в царские времена, а после большевистской революции 1917 г. вообще превратилась в идеальную мишень для моральных упреков. Примечательно, что администрации двух американских президентов, наиболее склонных к морализаторству во внешней политике - Вудро Вильсона и Рональда Рейгана - пришлись на периоды рождения и кризиса советской империи.

Можно сказать, что советская Россия сначала стала катализатором утверждения морализма во внешней политике США, а потом погибла от этого американского морализма, достигшего высшей точки развития. Неудивительно, что на протяжении всей истории СССР советским идеологам приходилось постоянно отражать атаки своих западных коллег.

Советская идеология, в значительной степени, была оборонительной, и нуждалась в быстрых и эффективных рецептах контр-пропаганды. Whataboutism подходил для быстрого ответа на американское моральное осуждение гораздо лучше, чем утонченные самооправдания.

Но его эффективность, поначалу вполне достаточная, стала стремительно сокращаться, по мере роста иронического отношения к властям со стороны населения. К концу советской эпохи ни один уважающий себя журналист или политик не решался кивать на американские проблемы взамен обсуждения собственных.

А потом начался новый раунд старой игры. По мере роста авторитарных тенденций во внутренней политике и все более напористой внешней политики России в путинскую эпоху, Запад возобновил свою критику с позиций морального превосходства.

В такой ситуации whataboutism просто обязан был вернуться, но в своей ранней, эффективной инкарнации, когда сила эмоций настолько велика, что про здравый смысл и рассудительность мало кто вспоминает.

Современный российский whataboutism - это торжество эмоций над логикой, иррационального над рациональным. Кстати, то же самое можно сказать и про российскую внешнюю политику. В конце концов, Россия, как прямо заявляют ее лидеры, в настоящий момент занята разрушением американоцентричного мирового порядка, мало задумываясь о том, что может прийти ему на смену. А для разрушения примитивные орудия подходят гораздо лучше высокоточных инструментов.

Пока сложно сказать, произойдет ли повторение истории, сможет ли Америка доказать свое право на моральные нравоучения, и вернется ли Россия с более привычной для себя иррациональной стези («умом Россию не понять», как писал поэт Федор Тютчев) на путь логики и рационализма. По-видимому, все будет зависеть от того, в чьем глазу на этот раз окажется соринка, а в в чьем - бревно.